Слишком много повторов: Путь воспоминаний

Во второй половине сезона ‘Розовая Валентина’ глубже погружается в прошлое Джесс с Зевом, предлагая длительное исследование длительностью час. Если ‘Игнорируй Восход’ расширял вступительную последовательность, то ‘Розовая Валентина’ перематывает её: мы видим сжатый отчёт о ухудшении их отношений. Напряжение между Джесс и Феликсом действительно нарастает, но не так, как ожидалось вначале.

🚀 Хочешь улететь на Луну вместе с нами? Подписывайся на CryptoMoon! 💸 Новости крипты, аналитика и прогнозы, которые дадут твоему кошельку ракетный ускоритель! 📈 Нажмите здесь: 👇

CryptoMoon Telegram

Ранее в сериале я выражал опасения по поводу чрезмерного жертвования развитием персонажа ради сюжета в ‘Too Much‘. Однако оказался неправ с эпизодом под названием ‘Pink Vale’, который полностью сосредоточен на персонаже и глубоко погружается в жизнь Джессики Салмон, раскрывая ее проблемные отношения, семейные трудности и комплексы. До этого момента эксцентричное поведение Джессики обычно воспринималось терпимо или даже как очаровательное, но теперь это просто печально. Это не вызывает смех, симпатию или модный тренд; это лишь отражение борьбы Джессики. Тем не менее, эпизод действительно воплощает то, кто такая Джессика Салмон.

В первой части этого эпизода казалось, что у Джесс, несмотря на ее эгоцентричность и неправильное распределение приоритетов, может быть веская причина для потери самообладания. Это объясняется тем, что она была оставлена ради кого-то, кто напоминает Эмили Ратаковски, а позже выяснилось, что мужчина, в которого она влюбляется, дружит с человеком, который выглядит как Адель Экзархопулос. Заметим, французская актриса воплощает знаменитую Полину из татуировки на ягодицах; она приезжает вместе с двумя другими Полинами, все они близкие знакомые Феликса.

На «Донкейфесте Хакни», где выступал ансамбль Феликса, Джесс встречается с Поллисами. Это мероприятие, как и ужин у Джонно, служит своего рода испытанием их отношений, но на этот раз именно Джесси приходит в круг знакомых Феликса. Пока Феликс занимается настройкой аппаратуры своей группы, он оставляет Джесс наедине с Поллисами. Желая узнать о возможной связи между Феликсом и одним из них, она интересуется информацией об одной татуировке у одного из Поллисов. Татуировка оказывается именем «Феликс», наколотым на спине Полли Один (Эксархопулос). Это откровение ошеломляет Джесси. Она задает вопросы Полли относительно их прошлого романтического отношения, на что та отвечает в свойственной ей французской манере: они были любовниками десять лет, после чего решили любить друг друга больше как друзья.

Когда события той ночи развивались вокруг группы, я оказался поглощённым происходящим настолько, что почти забыл о Джесс. Полли поделились подозрением, что Феликс мог быть не совсем трезвым, мысль, которую он позже отрицал. Это откровение в сочетании с моим смутным воспоминанием об ограблении дома Зева подтолкнуло меня к решению, которое обычно я бы не принял — попробовать кетамин. Я старался держаться на высоте, возможно из солидарности с Феликсом, но когда стало ясно, что эта ночь идёт против меня, я отпустил все запреты.

Наблюдать за тем, как Полли критикуют Джесс за разрушение атмосферы на Донкифесте, крайне болезненно. Они быстро возлагают вину на нее. К сожалению, все опасения Джесс о том, что она не вписывается в коллектив, не так крута, как они, и отдалена от Феликса, оказываются правдивыми. Трудно испытывать особую симпатию к Джесс, поскольку кажется, что она сама не стремится наладить связь с Полли. С другой стороны, встреча людей из социальных кругов твоего возлюбленного может быть захватывающей, ведь это дает возможность заглянуть в те грани их личности, которые ранее были скрыты. Однако у Джесс, похоже, нет энтузиазма узнать больше о жизни Феликса до того, как он присоединился к ней.

Сложно определить, проявляет ли Полли Три доброту или грубость, когда отправляет Джесс домой; но в любом случае она советует Джесс отдохнуть с мягкой подушкой и поразмышлять над своими воспоминаниями. Когда Джесс возвращается домой, именно это она и делает: пытается позвонить Феликсу множество раз, по-видимому не зная, что он сейчас выступает на сцене, прежде чем сдаться. Эпизод переходит к флешбэку, возвращая нас на восемь лет назад, когда Джесс впервые встретила Зева в баре Alligator Loungue в Бруклине.

Первоначально Зев кажется очаровательным и добрым; Майкл Зэген мастерски удерживает сцену благодаря острому чувству юмора и непринужденной уверенности. Он помогает принимать заказы пиццы в баре Alligator Loungе для Джесс, когда ее друзья покидают её; на свой 29-й день рождения он стоит у входа в офис с тортом и впервые признается ей в любви. Он нежен к племяннику Джесс и исключительно заботлив по отношению к её бабушке, которой массирует ноги. Его взаимодействие с семьей Джесс настолько трогательно, что Нора просит своего мужа Джеймсона подражать ему. Однако связь между Норой и Джеймсоном предвосхищает будущие события: они скрывают глубокую вражду друг к другу, в то время как романтическая привязанность между Джесс и Зевом контрастирует с их напряженностью.

Отношения между Джесс и Зев начинают ухудшаться после того, как они начинают жить вместе. Вначале это были небольшие разногласия: ему не нравится излишний розовый декор в доме. Позже он критикует её за то, что она не признаёт своего «тревожного стиля привязанности». Во время ужина с его друзьями из Лиги плюща, он укоряет её за обсуждение реалити-шоу, когда разговор шёл о лакановском jouissance. Он также находит недостатки в выборе одежды и несмотря на приятный вечер во время школьного спектакля племянника Джесс, настаивает, чтобы она смирилась со своей жизненной ролью более охотно. Для Джесс спектакль был горько-сладким: он принёс радость, но заставил её жалеть об отсутствии совместного творчества. Зев утверждает, что она слишком много внимания уделяет сценической деятельности и должна быть довольна тем, что помогает другим художникам зарабатывать на жизнь. Хотя в его оценке сосредоточенности Джесс на исполнении есть доля правды, считать это дефектом абсурдно. В конце концов, разве не каждый художник стремится к тому, чтобы его работы ценили?

Как страстный киноман, позвольте мне перефразировать эту сцену в повествование от первого лица: Не смотря на явную напряженность наших отношений, я неохотно соглашаюсь с Джесс взять собаку, которую мы называем Кутси. Она находит утешение в своем новом друге, пока я живу своей жизнью, но моя радость оказывается короткой. Встреча в парке ставит под угрозу жизнь нашей собаки. Грубая женщина, которая кажется больше подходящей для подземного мира, чем для земли, без причины нападает на Джесс и нашу собаку. Вместо того чтобы встать рядом с ней, я несправедливо обвиняю Джессику в случившемся. Подобно властному отцу, я ругаю её: ‘Ты так хочешь этого питомца, но не можешь даже приложить усилий, которые требуются.’

Ранее действия Зева характеризовали его как мерзавца, но инцидент с собакой показал, что он злобный. Его характер ухудшился после встречи с Венди Джонс на мероприятии. Зеген изображает злого любовника с такой же убеждённостью, как и очаровательного острослова. Мысль о другой женщине заставляет его полностью отвернуться от Джесс. Это душераздирающе, когда он игнорирует, насколько трудно ей отпустить Кутчи; это болезненно, когда Джесс сталкивается с ним на кофейном свидании с Венди в своём районе. На работе ассистент по имени Кейси делает минимум — приносит Джесс латте (в отличие от Зева, который заваривал себе кофе без просьбы к Джесс), и этого достаточно, чтобы она переспала с ним. К этому моменту она настолько отчаянно нуждается в ласке, настолько жаждет любви, что забывается её первоначальное стремление быть центром внимания. Это женщина, чья уверенность полностью подорвана; это униженная женщина.

С моей точки зрения как кинообозревателя, я должен признать, что надеялся на проблеск сочувствия со стороны Зева к Джесс из-за их прошлых отношений. Однако когда она сообщает о своей беременности — которая могла произойти от кого угодно, будь то Зев или Кейси — он не проявляет никаких признаков эмоций. Разговор, в котором она рассказывает ему о беременности и заканчивает отношения с ним, является мастерским примером манипуляции на грани газлайтинга, если таковое вообще существует.   Зев ловко манипулирует ситуацией, перекладывая вину за окончание отношений на Джесс, намекая, что кто-то другой мог бы занять его место. Его речь к ней груба и неуважительна, полна вульгарных выражений. Эта сцена реализована чрезвычайно жестко, вызывая у зрителей шок дыхания, несмотря на то что мы уже имели дело с неприятным характером Зева. Холод, который он демонстрирует в этот момент, ставит нас рядом с Джесс, заставляя почувствовать ее боль и удивление. Ничто из наших предыдущих встреч с ним не могло подготовить нас (или её) к такому безразличию.

Лена Данэм умело создала аутентичного персонажа Зева и увлекательный рассказ о его отношениях с Джесс за менее чем 30 минут, используя все доступные творческие ресурсы. ‘Розовая Валентинка’ похожа на полнометражный фильм, сжатый до эпизода сериала, и учитывая новую перспективу, которую мы получили, увлечение Джесс Венди становится более сложным, изменяясь от плоскостного изображения (милая, слегка сумасшедшая девушка, одержимая невестой своего бывшего) к трёхмерному представлению (женщина-жертва насилия, борющаяся за освобождение от абьюзера и самореализацию). В сериале, охватывающем несколько сезонов, возможно, будут показаны детали взаимоотношений между Джесс и Зевом в нескольких эпизодах, но здесь версия Гордона-Лишида производит сильное впечатление.

Как преданный поклонник кино, должен сказать, что этот эпизод действительно выделяется и заставляет смеяться несмотря на свои мрачные подтексты. Сценарий мастерски создает эмоциональную связь между мной и Джесс, а Стелтер выдает потрясающую игру, которая еще больше приближает меня к ее персонажу. Ее сцены, связанные с размышлением и окончательным решением об аборте, особенно трогают; кажется, будто я вместе с Зев путешествую на американских горках рядом с Джесс. Джесси проливает слезы на протяжении всей процедуры аборта — от момента введения наркоза до пробуждения, ее глаза наполняются слезами. Юмор возвращается, когда мы видим, как сестра и мать Джесс переезжают ее из города в Лонг-Айленд на такеровом грузовике. Ситуация становится еще забавнее, когда мама поет для Джесси песню Кэрол Кинг ‘It’s Too Late’, чтобы поднять ей настроение. По пути они даже заезжают в приют для животных и усыновляют нашу любимую Астрид. Кажется, у Джесс дела идут лучше.

В ходе путешествия в Лондон и после встречи с Феликсом, даже после пробуждения Джесс после фестиваля Donkeyfest она обнаруживает Феликса в своей квартире из-за действий Газа. Феликс спрашивает у Джесс о её уходе с фестиваля. Она объясняет это тем, что он странно вел себя под влиянием кокаина и игнорировал ее, но Феликс отрицает это; он был просто напряжен из-за выступления и испытывал диарею вместо этого. Это откровение удивляет Джесс: она бы естественно предположила, что оттолкнула его. Однако были моменты, когда Джесс вела себя иррационально по отношению к Полли и не оказывала поддержку, которую могла бы предложить. Феликс признается в своем смущении от шоу, говоря, что чувствует себя как музыкант на свадебной церемонии. Его откровенность, наряду с контрастом характеров (Феликс – полная противоположность Зева), заставляет ее признаться ему в любви. Феликс не отвечает взаимностью: он говорит, что сделал бы это, если знал как выразить свои чувства, но ему трудно найти подходящие слова для таких признаний. Это разбивает сердце. Он тактично относится к ситуации, однако как можно вернуть всё к нормальной жизни после такого разрушительного события? Почему все просто не может пойти гладко?

Романтическая комедия цепляет вас особым образом. Вначале вы сомневаетесь в правдоподобности таких экстравагантных и неправдоподобных историй любви. Однако когда жанр признает свою собственную нереальность, произнося фразы вроде ««ты прав, это нереально»», вам приходится задаться вопросом о том, не бросить ли что-нибудь в экран от разочарования.

Смотрите также

2025-07-10 21:56